|
Три
года назад я ездил на Мадагаскар[1]. Это
небольшое островное государство
площадью в 1,6 раз больше Японии, с
населением 1 600 000 человек.
Я
поехал работать на NHK [2]. Когда я узнал об
этой работе, то подумал, что смогу заодно
заняться переоценкой ценностей. В то
время я сильно в этом нуждался.
Шел
второй год моей сольной карьеры. Я
продолжал свою музыкальную
деятельность, искал новые пути для
выражения своего собственного стиля.
Мы
ездили по деревням, в которых была
популярна «мадагаскарская борьба» или «мадагаскарский
бокс».
Это
было поистине потрясающее зрелище.
Когда мы приехали в деревню, все местные
жители были под кайфом от марихуаны. Но
все же, из-за того, что каждый день им
приходилось проходить по
многу километров - носить воду
для полива полей - такой образ жизни
вылепил их тела в подобие скульптур.
Эти
ребята устраивали по-настоящему горячие
бои без перчаток.
Наверное,
они повиновались инстинкту.
Женщины
и дети из этой деревни приходили
посмотреть на состязания, образовывая
кольцо вокруг дерущихся. Это было похоже
на бой между двумя львами за право
обладания самкой. Здесь мужчины
мерялись силой.
Естественно,
в этом принимали участие и люди, которые
выглядели довольно тщедушными. Это было
по-настоящему страшно. Глядя на это, я
тоже очень испугался. Сила мышц
дерущихся мужчин. У всех африканцев
стальные мускулы.
Поначалу
я только смотрел. Но потом режиссер
спросил меня:
-
Не хотите ли тоже попробовать, Гакт-сан?
-
Говоря «не хотите ли попробовать», вы
собираетесь меня заставить?
В
тот момент очередной поединок
закончился, и я решил попытаться. Я хотел
сразиться с мальгашем[3]!
Около
ста человек, - взрослых и детей, -
окружили меня гигантским кольцом.
Со
мной это было в первый раз. В первый раз я
стоял вот так, окруженный людьми,
которых я не знал.
В
первый раз я был слабаком. В глубине души
я чувствовал себя ничтожеством. Но, в то
же самое время, мое сердце билось
учащенно. В этот момент мне было некуда
бежать, и в такой опасной ситуации я
был возбужден и взволнован.
Я
стоял в центре песчаного ринга, который
был плохой опорой для ног, и прямо передо
мной стояли четверо или пятеро
энергичных мальгашей.
Рядом
с ними человек, похожий на тренера, в
дикой и безрассудной манере подначивал
народ. На своем родном языке он сказал
что-то вроде: «Ты можешь выбрать, кого
захочешь».
Я
был опытным бойцом. Мог ли я валять
дурака? Мы обменялись парой слов. Я
взглянул на одного из парней и сказал:
-
Я хочу драться с тобой. Будешь драться со
мной?
В
это мгновение толпа взревела.
-
Тренер, давай!
Их
глаза горели возбуждением.
-
Я?
Глядя
на их лица, он расстегнул свою робу и
снял ее. Под ней оказалось гладкое
черное тело без намека на жир. Он,
определенно, был подходящим противником.
Неудивительно,
что толпа так громко болела за него.
Телосложение у него было потрясающее. Он
ни в какое сравнение не шел с другими
противниками.
Но,
тем не менее, я не отступил. Я чувствовал,
как странное напряжение нарастает во
взволнованной толпе.
Я
толком не знал правил. Удары руками и
ногами запрещались. Мне объяснили, что
единственный способ выиграть - это
заставить противника коснуться земли
лицом или плечом.
Это
было довольно примитивное объяснение,
но мне этого было достаточно. Чтобы
понять, получиться у меня или нет, надо
было попробовать. Я вызвал его на бой.
Но
в первую же секунду боя он меня ударил.
-
Ты же сказал, что бить нельзя!
И
тут во мне произошла перемена. Дух
борьбы, который спал во мне, проснулся.
В
это мгновение я понял: я могу убить его.
Это был момент осознания моей сущности,
о которой я забыл, и я готов был свернуть
ему шею. Его шея пульсировала под моей
рукой. Судья и местные жители прибежали
в панике и разжали мои руки.
Бой
закончился. Хотя мне пообещали три
раунда, меня остановили после одного.
Мой
противник тоже был возбужден и
взволнован. Когда он поднялся на ноги, он
сказал:
-
Давай драться еще!
-
Ты с ума сошел? Ты же чуть не умер.
Я
снова и снова пересматриваю видеозапись
этого поединка.
Мой
взгляд был страшен. В моем офисе сказали
строго: «Мы не можем показывать это
поклонникам!»
Как
бы там ни было, теперь я убедился. Это
была моя истинная сущность.
Я
думал, что она давно погребена внутри
меня. Не хочу сказать, что с таким
фундаментом я был жестоким человеком,
просто понемногу я высвобождал эту
часть моей души.
В
то время я не мог выразить то, что
чувствовал, не мог добиться того, за
что боролся, и то, что я делал, никуда не
годилось. Чем дальше, тем хуже мне было
от
того, что мои слабая и
агрессивная стороны не могли
встретиться.
Когда
мне было десять лет, я был средоточием
агрессии.
Но,
незаметно для себя, я полностью
подавил свою агрессию.
Я
был связан правилами - словно бы я сам
посадил себя в свою внутреннюю тюрьму.
Каждый раз, когда моя дикая природа
вырывалась на свободу, я ее прятал; и в
тот момент я чувствовал, что обуздал эту
часть себя.
После
боя глава деревни подошел ко мне и
сказал:
-
В этой далекой стране, на чужой земле, в
присутствии многих зрителей, ты проявил
свою силу, сделал шаг вперед и принял бой.
Теперь эта сила передалась всем молодым
людям, которые смотрели на твой бой.
Спасибо тебе!
Вот
так он думал. А я ответил:
-
Именно так я и должен поступать, именно
так я и должен драться, именно таким я и
должен быть.
После
того, как я вернулся с Мадагаскара, я
сильно изменился. Я стал общительным.
Для меня это было непривычно. Я стал
осознавать, что вокруг меня есть другие
люди.
Возможно,
дело в том, что теперь, когда в
напряженной ситуации я спрашиваю себя: «должен
ли я действовать?» - я действую активней,
чем раньше. И, если нужно, я готов был
подраться с кем угодно - хотя бы даже и с
другом. В любом случае, если причина
действительно такова, то она пришла мне
на ум сравнительно недавно.
Раньше
я не только ограничивал свою жизнь, но
и убивал себя, не будучи способен
соединить в одном человеке необходимое
и отвратительное. Это сказывалось и на
моей жизни, и на том, чем я занимался.
Теперь я стал более агрессивным.
Окружающие
меня люди тоже стали меняться. После
моего возвращения с Мадагаскара,
благодаря какому-то загадочному
повороту судьбы, я встретил множество
разных людей. Сейчас меня окружают те,
кого я называю своей «семьей», с кем я
связан тесными отношениями.
Я
думаю, то, что мы называем «судьбой»,
исходит от каждого человека и влечет нас
по жизни.
Я
изменился - значит, изменилась и моя
судьба?
Я
думаю так: когда сила мысли встречается
с силой действия, рождается результат.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1]
октябрь 2001 года
[2]
NHK - Nihon Hōsō
Kyōkai, крупнейшая
телерадиовещательная корпорация Японии.
Передача, для которой проводились
съемки с Гактом на Мадагаскаре,
называется "Ima hadakani shitai otoko tachi ~Gackt~ boku no
hahen ga miemasuka", ее можно найти в сети и
посмотреть, про что он здесь говорит.
Сцена боя в нее также
входит.
[3]
мальгаш - житель Мадагаскара.
|